среда, 13 августа 2014
Он был так низок, так слеп, что подумал, будто Анна его обманывает! А все потому, что он действительно слеп, он видит только ее и себя, а жизнь не есть связь двоих, жизнь есть связь всех.
воскресенье, 03 августа 2014
Зачем заковываешь на ночь
По-каторжному дверь свою?
Пока ты спишь, Иван Иваныч,
Я у парадного стою.
В резину черную обута,
Ко мне идет убийца-ночь,
И я звоню, ищу приюта,
А ты не хочешь мне помочь,
Закладываешь уши ватой
И слышишь смутный звон сквозь сон.
Пускай, мол, шебуршит, проклятый,
Подумаешь - глагол времен!
Не веришь в ад, не ищешь рая,
А раз их нет - какой в них прок?
Что скажешь, если запятнаю
Своею кровью твой порог?
Как в полдевятого на службу
За тысячей своих рублей,
Предав гражданство, братство, дружбу,
Пойдешь по улице своей?
Она от крови почернела,
Крестом помечен каждый дом.
Скажи: "А вам какое дело?
Я крепкий сон добыл горбом".
1946-1958
По-каторжному дверь свою?
Пока ты спишь, Иван Иваныч,
Я у парадного стою.
В резину черную обута,
Ко мне идет убийца-ночь,
И я звоню, ищу приюта,
А ты не хочешь мне помочь,
Закладываешь уши ватой
И слышишь смутный звон сквозь сон.
Пускай, мол, шебуршит, проклятый,
Подумаешь - глагол времен!
Не веришь в ад, не ищешь рая,
А раз их нет - какой в них прок?
Что скажешь, если запятнаю
Своею кровью твой порог?
Как в полдевятого на службу
За тысячей своих рублей,
Предав гражданство, братство, дружбу,
Пойдешь по улице своей?
Она от крови почернела,
Крестом помечен каждый дом.
Скажи: "А вам какое дело?
Я крепкий сон добыл горбом".
1946-1958
Я, как мальчишка, убежал в кино.
Косая тень легла на полотно.
И я подумал: мне покоя нет.
Как бабочка, трещал зеленый свет.
И я увидел двухэтажный дом
С отворенным на улицу окном,
Хохочущую куклу за окном
С коротким носом над порочным ртом.
А тощий вислоусый идиот
Коротенького за руку ведет,
Другой рукою трет себе живот,
А коротышка ляжками трясет.
Тут кукла льет помои из окна,
И прыгает от радости она.
И холодно, и гадко дуракам,
И грязный жир стекает по щекам.
И стыдно мне, когда другого в рот
Целует сердобольный идиот.
И Пат смешон, и Паташон смешон,
Но Пату не изменит Паташон.
И тошно мне, и голова болит.
Куда мне скрыться от моих обид?
Косая тень легла на полотно.
И я подумал: мне покоя нет.
Как бабочка, трещал зеленый свет.
И я увидел двухэтажный дом
С отворенным на улицу окном,
Хохочущую куклу за окном
С коротким носом над порочным ртом.
А тощий вислоусый идиот
Коротенького за руку ведет,
Другой рукою трет себе живот,
А коротышка ляжками трясет.
Тут кукла льет помои из окна,
И прыгает от радости она.
И холодно, и гадко дуракам,
И грязный жир стекает по щекам.
И стыдно мне, когда другого в рот
Целует сердобольный идиот.
И Пат смешон, и Паташон смешон,
Но Пату не изменит Паташон.
И тошно мне, и голова болит.
Куда мне скрыться от моих обид?
суббота, 19 июля 2014
Ты гордишься своими избранниками, но у тебя лишь избранники, а мы успокоим всех.
www.ilibrary.ru/text/1199/p.37/index.html
www.ilibrary.ru/text/1199/p.37/index.html
суббота, 12 июля 2014
Жил да был художник Пауль Клее
Где-то за горами, над лугами.
Он сидел себе один в аллее
С разноцветными карандашами,
Рисовал квадраты и крючочки,
Африку, ребенка на перроне,
Дьяволенка в голубой сорочке,
Звезды и зверей на небосклоне.
Не хотел он, чтоб его рисунки
Были честным паспортом природы,
Где послушно строятся по струнке
Люди, кони, города и воды.
Он хотел, чтоб линии и пятна,
Как кузнечики в июльском звоне,
Говорили слитно и понятно.
И однажды утром на картоне
Проступили крылышко и темя:
Ангел смерти стал обозначаться.
Понял Клее, что настало время
С Музой и знакомыми прощаться.
Попрощался и скончался Клее.
Ничего не может быть печальней.
Если б Клее был немного злее,
Ангел смерти был бы натуральней.
И тогда с художником все вместе
Мы бы тоже сгинули со света,
Порастряс бы ангел наши кости.
Но скажите мне: на что нам это?
На погосте хуже, чем в музее,
Где порой слоняются живые,
И висят рядком картины Клее -
Голубые, желтые, блажные...
1957
Где-то за горами, над лугами.
Он сидел себе один в аллее
С разноцветными карандашами,
Рисовал квадраты и крючочки,
Африку, ребенка на перроне,
Дьяволенка в голубой сорочке,
Звезды и зверей на небосклоне.
Не хотел он, чтоб его рисунки
Были честным паспортом природы,
Где послушно строятся по струнке
Люди, кони, города и воды.
Он хотел, чтоб линии и пятна,
Как кузнечики в июльском звоне,
Говорили слитно и понятно.
И однажды утром на картоне
Проступили крылышко и темя:
Ангел смерти стал обозначаться.
Понял Клее, что настало время
С Музой и знакомыми прощаться.
Попрощался и скончался Клее.
Ничего не может быть печальней.
Если б Клее был немного злее,
Ангел смерти был бы натуральней.
И тогда с художником все вместе
Мы бы тоже сгинули со света,
Порастряс бы ангел наши кости.
Но скажите мне: на что нам это?
На погосте хуже, чем в музее,
Где порой слоняются живые,
И висят рядком картины Клее -
Голубые, желтые, блажные...
1957
вторник, 01 июля 2014
Бескрылый дух, землею полоненный,
Себя забывший и забытый бог...
Один лишь сон - и снова, окрыленный,
Ты мчишься ввысь от суетных тревог.
Неясный луч знакомого блистанья,
Чуть слышный отзвук песни неземной,-
И прежний мир в немеркнущем сиянье
Встает опять пред чуткою душой.
Один лишь сон - и в тяжком пробужденье
Ты будешь ждать с томительной тоской
Вновь отблеска нездешнего виденья,
Вновь отзвука гармонии святой.
июнь 1883
Себя забывший и забытый бог...
Один лишь сон - и снова, окрыленный,
Ты мчишься ввысь от суетных тревог.
Неясный луч знакомого блистанья,
Чуть слышный отзвук песни неземной,-
И прежний мир в немеркнущем сиянье
Встает опять пред чуткою душой.
Один лишь сон - и в тяжком пробужденье
Ты будешь ждать с томительной тоской
Вновь отблеска нездешнего виденья,
Вновь отзвука гармонии святой.
июнь 1883